Домашние цепи: реальность, которую не хочется видеть

Домашнее насилие — тема для журналиста, к сожалению, неисчерпаемая. В любое время, в любой стране. И никто не станет спорить: все мы на людях хотим казаться лучше — добрее, человечнее. А вот то, что творится за закрытыми дверями… Главное, чтобы долго за ними не оставалось и становилось известно правоохранителям.

Ошибочно считать, что домашнее насилие — это исключительно физическая боль. Ошибочно также думать, что присутствует оно лишь в неблагополучных семьях, — это не так. А начинается все обычно с малого — вас подавляют, контролируют, заставляют подчиняться чужой воле, ставят в зависимое положение. И вот вы уже сомневаетесь в себе, в собственной адекватности и способности принимать решения, перестаете контролировать свою жизнь. Самое простое определение домашнего насилия — принудительный контроль. Во всем.

 Не застрахован никто

 — Этот пример с матерью, приковывавшей цепью собственную дочь, — говорит мне Мария Никитина, официальный представитель управления Следственного комитета Республики Беларусь по Минской области, — лично я все же отнесла бы к психологическому насилию. Физических травм у девочки не было, однако насилие тут налицо. И с отягчающими обстоятельствами, ребенок ее — инвалид.

Лиля (имя изменено. — Авт.) родилась здоровым ребенком. Что что-то не так, родителям стало понятно, когда девочке исполнилось два или три годика. Она явно отставала в развитии от сверстников: мало говорила, не задавала множество вопросов, как другие дети, немного странно себя вела. Со временем малышке поставили диагноз «умственная отсталость» и дали инвалидность. В семье с разницей в несколько лет родилось еще двое детей. Воспитывали всех одинаково — в строгости и с тотальным контролем. Агрессивной Лиля никогда не была, указания родителей выполняла. С возрастом взяла на себя приличную часть домашней работы: вымыть посуду и полы, постирать и приготовить поесть — все это входило в обязанности девочки. Помогала она и с домашними животными, справлялась довольно успешно.

В какой-то момент жизнь родителей разладилась, и отец ушел из семьи. Деньгами помогал, но контакта с детьми не было — то ли сам не искал, то ли бывшая супруга чинила препятствия, — правда у каждого своя. Матери же с тремя явно непросто приходилось, женщина, говорят, была достаточно конфликтная, замкнутая, особо ни с кем не общалась и не дружила.

ОФИЦИАЛЬНО. Из показаний соседки: «Проживаю по соседству с этой семьей. Мне известно, что Лиля является инвалидом с детства и имеет некоторые особенности в развитии — умственную отсталость. Девочку эту я могу охарактеризовать с положительной стороны: она крайне общительная, коммуникабельная, спокойная, доброжелательная. Проживая рядом, я видела, что всю основную работу по дому, а также работу, связанную с уходом за домашними животными и скотом, выполняет именно Лиля. Маму ее я могу охарактеризовать скорее с нейтральной стороны, если честно, она постоянно устраивала скандалы с соседями и местными жителями по разному поводу. Конфликтная женщина. Когда я приходила к ним домой, видела металлическую цепь на кровати, где спит Лиля, но вопросы задавать постеснялась. В один из вечеров соседка сообщила мне, что хочет завтра съездить в Минск по делам, но так как с Лилей решать вопросы проблематично, попросила присмотреть за девочкой, пока она не вернется. Я согласилась. Спустя несколько часов после отъезда хозяйки я пошла проведать ребенка».

Нужно отлучиться – ребенка на цепь

Множество раз соседка повторяла: «Давай я заберу Лилю к себе, пока ты будешь по делам мотаться». Но мать была непреклонна, настаивала, чтобы та периодически, раз в несколько часов, просто приходила к девочке.

Увиденное в квартире женщину ошарашило. Лиля лежала на кровати, но, заметив вошедшую, села, свесив ноги. Бряцнули цепи. Ребенок был прикован к кровати. Цепь застегнута на навесной замок. Рядом с кроватью девочки — сок, чашка с водой и небольшая пачка печенья. Тут же — ведро, чтобы сходить по нужде. В доме больше никого, другие дети в школе.

ОФИЦИАЛЬНО. Из показаний соседки: «Я позвонила матери девочки и спросила, почему она посадила Лилю на цепь. На что та ответила: «Это для того, чтобы она ничего не натворила, никуда не влезла». Я снова предложила забрать ребенка к себе, но мать в категорической форме сказала, что забирать не нужно, и попросила меня только присмотреть за девочкой. Я спросила у Лили, нужно ли ей что-то, она сказала, что ничего не нужно. Я, шокированная, ушла. Позже в разговоре мать девочки призналась мне, что периодически сажает ее на цепь, так как ей нужно уезжать по делам, а Лиля домашний скот, если не контролировать, перекармливает.

 Практически аналогичные показания дали еще несколько человек: знакомые, соседи, друг семьи. Все подтвердилось: мать на время своего отсутствия просто приковывала дочь цепью к кровати. Вину свою признала, но посетовала: «Не знала, что так нельзя было». «А еще, — говорит женщина правоохранителям, — перед тем, как пристегнуть дочь к цепи, я у нее согласия спрашивала. И она не против была, потому что понимала: это делается для ее собственной безопасности».

И снова цепи

— А вот второй случай, — продолжает подполковник Никитина, — но совсем другого толка. Я бы сказала, тут домашняя тирания и, пожалуй, созависимость.

Пристоличье. Картинка практически та же: к кровати цепями прикована женщина, рядом еда и вода, ведро, чтобы справить нужду.

Однако действующие лица и обстоятельства другие. Муж приковывал жену, пока сам был на работе, потому что у женщины имелись проблемы с алкоголем. «Сам я был трезвым, когда это делал, — утверждает мужчина, — моя жена на протяжении длительного времени страдает алкогольной зависимостью, периодически уходит в запои, лечение у специалистов и кодировки не помогают. Никаких телесных повреждений ей я не причинял, оставлял всегда еду и воду рядом, ведро. У нее и ноутбук был, чтобы фильмы смотреть, и мобильный телефон».

Жаловалась ли женщина родственникам — неизвестно, ее близкие отказались давать показания, в соответствии с статьей 27 Конституции Республики Беларусь имеют полное право. На этом же основании отказалась свидетельствовать против мужа и сама потерпевшая. «Он не причинял мне ни моральных, ни физических страданий, — утверждает женщина, — он просто ограничивал мою свободу, чтобы я не могла выйти из квартиры. Никакими мучениями это не сопровождалось и угрозы для моей жизни не представляло. Он приходил с работы, отстегивал меня. Я ходила в душ, ела. И я не хочу, чтобы мужа привлекали к уголовной ответственности».

ОФИЦИАЛЬНО. Из показаний сотрудника МВД: «В спальне мы обнаружили женщину. У нее на шее была намотана металлическая цепь, которая, в свою очередь, была закрыта на небольшой навесной замок, а второй конец цепи был обмотан вокруг изголовья спинки кровати и также был закрыт на навесной замок. В ходе беседы она пояснила, что ее пристегнул супруг, который ушел выгуливать собаку. Цепь была замотана не сильно и по всей видимости шею не сдавливала, дыханию не препятствовала. Также женщина рассказала, что незадолго до нашего приезда между ней и супругом произошел семейный скандал из-за того, что она употребляет спиртные напитки. Сказала, что это уже не первый раз, замок и цепь он специально для этого и приобрел. Не плакала, говорила спокойно, хотя на вопросы участкового инспектора милиции отвечала неохотно. Ключа у нее не было, мы позвонили ее мужу и сказали, чтобы он шел домой. Мужчина вернулся и отстегнул жену. Длины цепи было достаточно лишь для передвижения в пределах комнаты, где женщина и находилась».

Итог обоих случаев — обвинительные приговоры.

Выводы? Придет время — и тайное станет явным. А о моральной стороне вопроса судите сами. Но если вы столкнулись с домашним насилием, помните, что вы не одиноки, есть люди, которые готовы вам помочь. Не бойтесь искать эту помощь, ведь ваша жизнь и свобода — бесценным.